Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая - Нелли Шульман

— Меня зовут Хана, — твердо сказала она, и, пошарив рукой в воздухе, — ощупала лицо женщины. Марта увидела, как девочка улыбается. Та, обвив ее шею руками, шепнула: "Жасмин расцветет, тетя Марта".

Джо привязала ругающегося сквозь зубы человека к креслу. Марта, завернув девочку в шаль, вздохнула: "Я за префектом. Ты не стесняйся тут, если что".

— Я истеку кровью, — завизжал мужчина ей вслед. Джо вынула свой пистолет. Приставив его к белокурому виску, она мрачно ответила: "Человечество от этого ничего не потеряет. А теперь молчи, иначе у меня дрогнет рука".

Она достала из кармана сюртука сигарку. Прикурив от свечи, девушка выпустила ему в лицо клуб дыма.

Марта прошагала к зданию префектуры — торговцы на главной площади Венсена оглядывались на ее порванное платье и растрепанную прическу. Отстранив рукой охранника, она открыла дверь кабинета.

— Вы тут сидите и пьете кофе, — гневно сказала Марта толстенькому, пожилому человеку, — так и, держа на руках завернутую в шаль девочку, — а в это время невинное дитя чуть не подверглось, неописуемому насилию. У вас под носом!

Марта покачнулась. Префект, вскочив, растерянно пробормотал: "Мадам, прошу вас, садитесь! Принесите нюхательных солей! — закричал он, высунув голову в коридор.

Женщина поднесла к носу флакон: "Немедленно пошлите солдат на рю Жирар, дом четыре. Там мой кучер, слава Богу, он был вооружен. Ему удалось ранить этого мерзавца. Я поеду с вами и лично удостоверюсь, что его арестовали".

— Этот дом заброшен, — префект нахмурился, — там никто не живет. А вы как там оказались, мадам…? — он ожидающе склонил голову.

Марта покачала Ханеле. Протянув префекту визитную карточку, глядя на него большими, прозрачными глазами, она всхлипнула: "Марта де Лу. Мне прислали письмо, приглашали навестить приют для слепых сирот. Я сама мать, ваше превосходительство, христианка, я не могла отказать…"

— Вот же дура, — вздохнул про себя префект. Он сердито, заметил: "Это очень неосторожно, мадам де Лу, пожалуйста, больше так не делайте. Не стоит доверять каждому полученному приглашению".

— Но ведь сироты…, - пробормотала женщина. Префект, помогая ей встать, сварливо ответил: "Просто послушайте мужчину, мадам, и делайте так, как он говорит. Экипаж готов".

Джо услышала шум в прихожей и вскочила. "Мадам, — кинулась она к Марте, — мадам, с вами все в порядке?"

— Я привезла префекта, Жозеф, — Марта незаметно ей подмигнула.

— Ах, вот оно как, — зловеще протянул мужчина, разглядывая белокурого человека в кресле. На его чулке расплывалось пятно крови. Он слабо дрогнул ресницами: "Я умираю…"

— Обыскать тут все, — велел префект солдатам. "Все рукописи и остальное, — он брезгливо поморщился, — снесите в карету. И дайте мне наручники".

Она развязал мужчину и грубо сказал:

— У вас царапина, а то, что вы кровь потеряли — ничего, отойдете. Надо же, мы вас по всей Франции ищем, в каждой префектуре ваше описание лежит, а вы за три мили от Венсенского замка устроились, господин маркиз. Ничего, как из него бежали, так обратно и вернетесь — только уж теперь в строгую камеру. В подвал, — сочно добавил префект, — без солнечного света. Быстро вон отсюда! — он передал заключенного солдатам и повернулся к Марте: "Повезло вам, мадам, и девочке — тоже. Вы бы отсюда живыми не вышли".

— Да кто это? — изумленно спросила Марта, провожая глазами белокурую голову заключенного.

— Маркиз Донатьен Альфонс Франсуа де Сад, — отчеканил префект, — самый опасный человек во Франции. Он сумасшедший, уже который год либо в ссылке, либо в тюрьме. Теперь он до конца дней там просидит.

— О девочке я позабочусь, — тихо сказала Марта, когда префект провожал ее до кареты. Она быстро, мгновенно оглянулась на дом. Поймав взгляд Джо, Марта покачала головой.

Уже сидя на козлах, Джо нагнулась к окошку: "А что же аббат Корвино? Где он?"

— Да его тут и не было, — устало ответила Марта, — это просто ловушка для меня. Он привез ребенка и уехал. Этот де Сад, наверняка, должен был у меня выпытать — кто я такая на самом деле.

Джо подстегнула лошадей. Марта пробормотала: "Отличная прогулка в Булонский лес, ничего не скажешь".

Она прижала к себе Ханеле: "Ты теперь ничего не бойся, милая, мы с тобой".

— Я знаю, — донесся до нее слабый голос девочки. Она поворочалась под шалью, и, уцепившись за руку Марты — задремала.

Тедди спокойно спал, раскинувшись на кровати в комнате у Джо. Марта прикрыла его шелковым одеялом: "Не кричи. У меня не было времени посылать тебе записку. Тем более, что ты был в Арсенале, у Лавуазье".

— Больше никогда так не делай, — вздохнул Федор. "Ты же знала, что это ловушка. Еще и Джо потащила туда".

— У нас были пистолеты, — Марта отпила вина и прислушалась. "Пойдем, — велела она, — Иосиф вернулся, из госпиталя".

Тео стояла в передней, взяв Жанну за руку, комкая кружевной платок. "Она в спальне, — растерянно сказала женщина, — мы только дали ей попить, но не кормили, как вы и велели. Вы уверены, что…"

Иосиф передал саквояж Аарону: "Иди, все приготовь. Значит, так, — он повернулся к женщинам, — мне нужна будет горячая вода, комнату надо затемнить и зажечь свечи. Потом она пару дней полежит с повязкой на глазах, и все будет хорошо. Я эту операцию десятки раз делал. Аарон мне поможет, у него ловкие руки. Только разденьте девочку, пожалуйста".

— Я ей дала Тедди платьице, — вздохнула Марта, — она, хоть и старше его на вид, но хрупкая. Высокая, правда. Ей года три, наверное, или около того.

Ханеле лежала, смотря невидящими глазами в потолок.

Иосиф присел рядом с кроватью: "Хана, я тебе сейчас дам выпить одно снадобье, и ты заснешь. Потом я полечу твои глаза, и ты будешь видеть".

— Я уже вижу, — удивилась девочка. "Я все вижу". "Лошади, — подумала Ханеле, — гром, пахнет порохом, кровь, много крови. И его друг, лучший друг. Как брат ему. Бедный. Не буду ему говорить".

Она почувствовала запах роз где-то у себя над головой: "И ей ничего говорить не буду, не надо. Только хорошее, помни, только хорошее".

Теплая рука коснулась ее щеки. Ханеле улыбнулась: "Двое их будет, — сказала она тихо. "Опять кровь, — горько подумала девочка. "Пепел, все сожжено, голод, люди умирают".

— Что она говорит? — шепнула Жанна Аарону, помогая ему раскладывать инструменты. "Не знаю, — пожал плечами тот. "В тот раз, когда мы приходили на квартиру к аббату Пьетро, она меня назвала по имени. И спела мне колыбельную, ту, что моя мама пела".

— Песенку! — капризно потребовала девочка, приподнимаясь на постели. "Песенку хочу!"